Франко-прусская война

Франко-прусская война
Der epische deutsche Sieg.
Дата 1870-1871 гг. Место Эльзас, Лотарингия, позднее вся территория Франции Причина Стремление Пруссии к скорейшему перепилу Дойчландии в единую краину и естественное нежелание Францией такого исхода. Итог для Пруссии – осуществление задуманного; для Франции — цветная революция; для России — отмена Парижского мирного договора (Германия 3-0 Франция).
Стороны
Лягушатники Гарибальди с добровольцами	Пруссия Бавария Саксония over 9000 немецких княжеств
Командующие
Наполеон III и Ко	Вильгельм I Бисмарк
Силы сторон
Франция — зуавы, спаги, митральезы, наглость, заветы Наполеона, добровольцы Гарибальди	Пруссия и союзники — солдаты, хитрый план Бисмарка, сумрачный германский тактический гений.
Потери
Франция — тысячи солдат, престиж, Вторая Империя	тысячи солдат

Как-то раз фельдмаршала Хельмута Карла Бернхарда фон Мольтке разбудили посреди ночи, чтобы сообщить, что Франция объявила войну Пруссии.
— Достаньте пакет из первого ящика стола и действуйте по плану, — буркнул фельдмаршал и перевернулся на другой бок.

— Исторический анекдот

Франко-прусская война 1870—1871 годов — эпичный военный конфликт второй половины XIX века, вызванный стремлением Пруссии запилить ein Reich и естественным противодействием Франции этому начинанию. Повлёк за собой стремительное перекраивание карты Европы и окончательный экстерминатус лягушачьей монархии.

Иными словами, военный конфликт между стремящейся к объединению германских земель под своим контролем Пруссией и Французской империей, которая желала этого не допустить. Именно этот конфликт стал определяющим для европейской политики в конце XIX — начале XX века.

Накануне

Карта

С XV века на месте нынешнего Фатерланда был конгломерат из разных княжеств, государств, курфюршеств со своими законами, армиями, границами, столицами, религией и династией. Постепенно из этого конгломерата выделились два главных претендента на гегемонию в Германском мире: католическая Австрия, включавшая в себя южные владения канувшей в небытие Священной Римской Империи германской нации, и маленькая боевитая лютеранская Пруссия. Естественно, два этих государства в скором времени начали увлеченно сраться между собой за то, кто будет водить хоровод в Германии.

В 1866 году пруссаки надавали по щам австриякам, показав кто в доме батька. После чего прусский канцлер и гений политических многоходовок Бисмарк начал потихонечку подминать всех немцев под себя.

Естественно, дядя Отто знал, что Франции в лице ее императора Наполеона III не шибко нравилось, что на ее восточных границах на смену раздробленным княжествам растет единое германское государство, и понимал, что военный конфликт с Францией — вопрос времени. Ну а то, как Железный канцлер спровоцировал сей конфликт, давно стало эталоном проведения многоходовочек.

Для начала усатый вмешался в Люксембургский вопрос. Его не очень устраивало намерение голландского короля продать Люксембург французам, тем более в Люксембурге была база Черноморского флота стоял прусский гарнизон. Бисмарк всячески тянул время, прямо не отказываясь подписывать договор об аннексии Люксембурга, затем устроил так, что прусский аналог Жириновского, некто Беннигсен, получил информацию, мол, Бисмарк слил уже готов отдать Люксембург Франции. Естественно, у прусских патриотов бомбануло, была организована демонстрация, затем написана петиция против уступки Люксембурга. В итоге Бисмарк сделал покерфэйс и отказался содействовать аннексии Люксембурга.

Результат превзошел все ожидания — был спровоцирован созыв международной конференции в Лондоне, где было принято решение — Люксембург оставить нейтральным, французам срыть крепость, а пруссакам вывести гарнизон. По сути, Наполеона III цинично приложили лицом об стол, Франция оказалась в полной изоляции — австрийцы не хотели связываться с Бонни № 2, дабы не получить новых проблем с Италией, отношения с Этой страной оставались напряженными со времен Крымской войны и симпатии французов к польским повстанцам, ну а Англия была не в восторге от прорытия Суэцкого канала и колониальной экспансии Франции. Одним словом, Наполеон III как ворон крови ждал войны с Пруссией, рассчитывая, как это часто бывает, маленькой победоносной войной сдержать большую бучу.

Я объявляю вам войну

Бисмарк жаждет железа и крови

Германский союз глазами французских фуррфагов

И глазами баварских газетчиков

Памятник Эмсской депеше

«Если, во исполнение высочайшего повеления, я сейчас же сообщу этот текст, в котором ничего не изменено и не добавлено по сравнению с телеграммой, в газеты и телеграфно во все наши миссии, то еще до полуночи он будет известен в Париже и не только своим содержанием, но и способом его распространения произведет там на галльского быка впечатление красной тряпки. Драться мы должны, если не хотим принять на себя роль побежденного без боя. Но успех зависит во многом от тех впечатлений, какие вызовет у нас и у других происхождение войны; важно, чтобы мы были теми, на кого напали, и галльское высокомерие и обидчивость помогут нам в этом, если мы заявим со всей европейской гласностью, поскольку это возможно, не прибегая к рупору рейхстага, что встречаем явные угрозы Франции безбоязненно».

— Бисмарк излагает суть многоходовки

Обе стороны целеустремленно готовились к войне. Бисмарк втихаря заключил со всеми южногерманскими княжествами оборонительный союз против Франции. В том числе союз был заключен и с Баварией, чьи карикатуристы периодически полоскали дядюшку Отто в газетах. Тем самым Бисмарку, понимавшему прекрасно, что война слишком ответственное дело, чтобы доверять его военным, оставалось только подтолкнуть французов к действию, обеспечив себе ореол жертвы агрессии. Повод не замедлил найтись, став эталоном дипломатической провокации в стиле Бисмарка.

Этим поводом стал срач вокруг испанского престола, на который и лягушатники, и гордые пруссаки пытались посадить свою кровиночку. Казалось, при чём тут трон? Дело в том, что в 1868 году в ходе цветной революции в Испании была свергнута злыми хлопцами королева Изабелла II, не оставившая после себя никакого наследника. Естественно, возник вопрос о престолонаследии, разрешить который испанцы предложили Франции и Пруссии, боровшиеся за доминирование в Европе. В случае посадки немчуры на трон Пруссия не просто становилась единой Германией, а ещё получала в придачу союзника, который мог в любой момент по зову пастуха Бисмарка прийти на помощь в случае войны с Францией. Франция же такого исхода явно не хотела и потребовала от ещё не императора Вильгельма I немедленно прекратить немецкую оккупацию испанского трона. Вильгельм, лечившийся в джакузи в немецком Мухосранске и явно не хотевший участвовать в очередной мясорубке, на которую подталкивала Франция, немедленно связывается с княжеской элитой, попросив её не рэкетировать испанский трон. Элита одобрила, а Бисмарк, узнав об этом, из отложенных стройматериалов построил Бранденбургские ворота, обвинив Вильгельма в пассивности. К счастью, на этом Франция не остановилась, а стала ещё больше дерзить.

Окрылённые такой победой, оборзевшие французские милитаристы, видя, что нащупали слабое звено, стали давить на императора ещё сильнее, потребовав от Вильгельма, чтобы тот запретил всякой княжеской немчуре когда-либо занимать испанский трон. Вильгельм решил не обращать внимания на это визгливое кукарекание и просто его проигнорировал, ибо не имперское дело. Пукан стал постепенно накаляться, а параноики потребовали от Вильгельма письменное соглашение, чтобы тот ни при каких обстоятельствах не покушался на территориальную целостность Франции. Как и ожидалось, французики были посланы в бордель, охране было приказано на пушечный выстрел не подпускать докучливого французского посла к императорской резиденции, но тот все же исхитрился и смог выловить его величество у паровоза на Берлин, и прямо на перроне таки зачитал императору новые требования. И, хотя добродушный Виля пообещал, что рассмотрит их по приезду в свой город по умолчанию, но этого не случилось, ибо началась самая мякотка.

Как только Виля приехал домой, он повелел доложить все требования Бисмарку, уже вовсю ждавшему хлеба и кровавого зрелища. Что характерно, эти требования были в письменном виде; прочитав их, Бисмарк превратился в копчёную немецкую колбаску. Тут же у него созрел хитрый план. В это время Железный Канцлер изволил отужинать в компании прусских силовиков — военного министра фон Роона и начальника главного штаба фон Мольтке. Во время ужина Бисмарк спросил силовиков — если начнется война, готова ли к ней прусская армия, получил утвердительное Ja, после чего отправился в свою каморку для осуществления плана по детонации милитаристских пуканов. Для этого в письме, ставшем знаменитым под названием Эмсская депеша, Бисмарк изменил последнюю строчку — вместо фразы Вильгельма о том, что «продолжит этот разговор в Берлине» он вставил свои пять копеек в виде «более не имеет ничего сообщить ему». Сие означало, что тема закрыта, переговорам конец, а в сложившихся реалиях это неизбежно приводило к войне. Для усиления эффекта Бисмарк попросил напечатать отредактированную депешу во всех европейских СМИ, чтобы всё горело ясно, да не погасло. До кучи дядя Отто отправил в добрую старую Англию хорошую бумагу, в которой излагались экстравагантные планы Бонни № 2 о европейских границах. План сработал просто идеально: хитрые немцы тихо злорадствовали, а оказавшиеся в изоляции французы долгое время жгли напалмом, начав готовиться к войне во имя восстановления чести своей страны. И она началась…

Обзор войны

Пиздить французов готовы

Пруссаки

Баварцы

Ганновер и Бранденбург

Пафосные саксонцы

А вместе просто немцы...тысячи их

Они дерутся, как львы, и убегают, как зайцы…

— Мольтке о французах

Прусская армия? Ее нет, я отрицаю ее существование

— Лебеф и зелёные человечки.

А это французы. Пафос как он есть

Итак, 15 июля 1870 года оскорбленные французские хомячки объявляют Пруссии войну. Как говорят, немалую роль в этом сыграла мочекаменная болезнь Наполеона III, от которой «маленький Бонапарт» невыносимо страдал. Одолеваемый недугом, Наполеон в какой-то момент поддался шапкозакидательским настроениям генералов и собственной истеричной жены, которая требовала от него «Будь мужиком, блеать» показательно наказать плёткой пруссаков за неуступчивость.

Французские вооруженные силы, превосходя немцев в уровне понтов, вооружения и ЧСВ, в плане готовности к войне сильно уступали своему оппоненту. В отличие от Пруссии и ее союзников, где уже к июлю у границы благодаря немецким железным дорогам под ружьём стояли полляма немцев, французы не сумели грамотно организовать мобилизацию, на которую особо простые горожане не стремились.

Общее командование войсками Второй Империи осуществляли Наполеон III, пытавшийся косплеить своего дядю, и маршал Лебеф, невольно оказавшийся военным министром Франции. Хотя, справедливости ради, Наполеону во всей этой ситуации, скорее, нужен был не толковый военный министр (хотя и он тоже), а высококлассный уролог. Весьма различались и планы оппонентов. Если Мольтке планировал в максимально сжатые сроки принудить противника к генеральному сражению, натравив на него полярного лиса, а затем запереть французов у бельгийской границы и взять Париж, то французы предпочли стратегическому планированию крики «За родину! На Берлин!». Слепленный Лебёфом на левой коленке из палок и говна план кампании заключался в следующем — осуществить разбойное нападение на южную Германию, затем силами флота заблокировать побережье Пруссии, высадить десант и сравнять с землёй Берлин. Умолчим об умственных способностях спланировавшего такое.

Суровый Мольтке О том, насколько четко работала у колбасников мобилизационная система есть старый анекдот. Как-то Мольтке разбудили посреди ночи, чтобы сообщить, что Франция объявила войну Пруссии. — Достаньте пакет из первого ящика стола и действуйте по графику. — буркнул генерал и перевернулся на другой бок. Правда это или нет, хер его знает, но тем не менее, когда в Пруссии шла мобилизация, уверенный в безошибочности работы своих подчиненных, герр генерал плющил морду на диване с романом Вальтера Скотта в руках

Весь ход войны представлял собой самый натуральный БДСМ. На протяжении всей кампании немцы доминировали над французами, регулярно отвешивая им пенделей под сраку и уже в первые недели войны перенесли боевые действия на территорию противника. Одним словом, вся война свелась к следующему — немцы наступают и извлекают профит, а французы былинно сливают.

Мак-Магона удручает подготовка пруссаков…

А Базену Похуй.

Французиков отпиздили, можно и выпить

Мясо по-французски

Фриц-раш

Усатый фрицуга овладевает французской позицией

Бравые пруссаки расстреливают миллиард французов

Наполеон как бе не понял...

...но решил сдаться

Наполеон и его сраный уролог глазами кокозиционеров

Мольтке разуплотняет Париж

Отпижженый Базен глазами французов

Удар за ударом. Вчера только я вам писал о победе кронпринца над Мак-Магоном, а сегодня пришло известие, что и центр главной французской армии разбит, что она отступает к Мецу, Париж объявлен в осадном положении, Палата созвана к 11-му числу - и французы всюду бегут, бросают оружие! Неужели их Иена точно наступила? Не во гнев будь сказано графу Л. Н. Толстому, который уверяет, что во время войны адъютант что-то лепечет генералу, генерал что-то мямлит солдатам - и сражение как-то и где-то проигрывается или выигрывается,--а план генерала Мольтке приводится в исполнение с истинно математической точностью, как план какого-нибудь отличного шахматного игрока, например, Андерсена (тоже пруссака), который, замечу кстати, выиграл здесь матч против самых сильных шахматных игроков в самый день первой прусской борьбы под Виссамбуром.

— И. С. Тургенев фапает на Мольтке и троллит Льва Толстого.

2 августа 1870 года произошло первое боевое столкновение французов с частями немецкой армии. Сражение победителя не выявило, тем не менее, французы поняли, что противник гораздо ближе, чем думал «Наполеон-малютка» и его генералы. Реакция сих господ была незамедлительной — французики быстро сформировали две армии и развернули их в Эльзасе и Лотарингии. Одной армией командовал маршал Мак-Магон, исполнительный профессионал, правда без фантазии, а вот второй командовала весьма фееричная личность, по уровню долбоебизма переплюнувшая даже Лебефа — маршал Базен. Первой на раздачу пиздюлей попала армия Мак-Магона, а затем немцы методично занялись Базеном. Для начала его отрезали от коммуникаций, затем после эпично завершившейся вничью битвы при Марс-Ла-Туре Базен дал себя отрезать от Франции и прижать к границе. И это при том, что у него было 130 килофранцузов и он тупо мог завалить колбасников мясом. Квинтэссенцией первого этапа войны стала битва при Гравелоте, в которой обе стороны сначала увлеченно соревновались в долбоебизме — на лобовую атаку немецкой гвардии по открытой местности, превратившую большую часть немчуры в фарш, лягушатники в очередной раз ответили ссыкотностью своих командиров, ну а затем свое веское слово сказала главная вундервафля той войны — прусская артиллерия. Конец был немного предсказуем — Базен с ошметками армии был загнан в Мец.

Апофигеем войны стало сражение при Седане, в ходе которого пруссаки познали главный вин всей войны — ими в окружение были взяты главные силы лягушатников во главе с самим Наполеоном III. Справедливости ради, сей пиздец случился полностью по вине французов, чьи генералы начали с места в карьер эпично пороть косяки. Весь путь французской армии подробнейшим образом, вплоть до того, какой солдат какого полка и во сколько сел посрать, освещался в газетах. В итоге, чтобы узнать все о противнике, вплоть до самых мелочей, немцам достаточно было обеспечивать себя свежей французской прессой, а затем просто организовать бесплатную раздачу горячих.

Дорогой мой брат, так как я не мог пасть среди моих войск, мне остается лишь вручить свою шпагу Вашему Величеству. Остаюсь Вашего Величества добрый брат

— Пафосный Наполеон пытается в сдачу

Капитуляция Седана решает судьбу последней полевой французской армии. Она решает в то же время судьбу Меца и армии Базена; об освобождении этой армии теперь не может быть и речи; ей также придется капитулировать, быть может, на этой неделе, и, почти наверное, не позже следующей

— Энгельс раскрывает суть лягушачьей орды

Естественно, едва до Франции дошли новости о том, что их император сдался, армия похерена, а война просирается с треском, там началось адское бурление революционных говн. 4 сентября 1871 года в Париже произошел очередной французский аналог майдана, в ходе которого династия Бонапартов и в принципе монархия во Франции каза болду. Императрицу Евгению и ее сына ссаной тряпкой выпиздовали из Франции, в итоге семья императора уехала жить в Лондон. Новое правительство национальной обороны во главе с губернатором Парижа генералом Трошю предложило немцам мир, но без всяких уступок, даже денежных. Кто более легитимный, парижские республиканцы или имперцы, немцам было мягко говоря до пизды. Они шли на Париж. Разместившись в Версале, немецкое верховное командование приступило к осаде города. На штурм, разумеется, идти никто не собирался. Между тем, у французов нашелся очень интересный лидер: некто Леон Гамбетта, юрист, и, что характерно, ЕРЖ оказался очень ловким малым. Назначенный министром внутренних дел и наделенный сверхполномочиями, он вылетел из сраного Парижа на сраном воздушном шаре и стал немедленно жечь глаголом — французские рати росли в числе аки юниты в компьютерных играх. Но внезапно жирную свинью республике подложил Базен, сидевший как шило в жопе у пруссаков в Меце — в конце октября его 177 тысячная группировка капитулировала.

Парижанам приходилось тяжело, особенно морально. К началу ноября в городе уже стало нечего жрать. А среди тевтонов в это время шел срач: бомбить Париж или нет? Военные, особенно умные, настаивали что нет, не бомбить. Политики, подбадриваемые общественностью, требовали бомбардировать этот притон разврата из добрых крупповских пушек. В итоге политики победили. Парижане голодали, кошка стоила 2 франка, крыса полтора, а в последние дни декабря тяжелые пушки начали обстрел парижских фортов.

Немецкие нагибаторы в Париже

Зимой 1871 года состоялось событие, от которого у французов до сих пор из штанов валится Эйфелева башня — в Зеркальном зале Версаля была провозглашена Германская империя. Бисмарк мог потирать руки — то, ради чего он провоцировал сию заваруху, наконец-то стало былью. Лулз: до того, как назваться Императором, Вильгельм I официально именовался… президентом германского союза, одновременно являясь королём Пруссии, lol.

К весне 1871 года обе стороны изрядно заебались воевать друг с дружкой. 26 февраля в Версале было подписано предварительное перемирие, 1 марта 1871 года боши таки вошли в изрядно отхуяченный их артиллерией Париж, откуда потом ушли спустя два дня. Затем во Франции полыхнул очередной майдан и на 72 дня Париж погрузился в заслуживающий отдельной статьи кровавый угар под названием «Парижская коммуна». Алсо, расправиться с коммунарами лояльным правительству французикам помогли немцы, которые nur zum Spaß выпустили из плена 130 тысяч лягушатников, во главе которых встал неоднократно пижженый фрицугами Мак-Магон, а затем, запасшись поп-корном, смотрели как французы множат на ноль французов. Ну а 10 мая 1871 года во Франкфурте был подписан мир. Эпический махач, стоивший Франции монархии, наконец-то завершился.

Предыстория

В середине XIX в. Франция в очередной раз пережила серию политических пертурбаций, в результате которых в 1852 году была провозглашена Вторая империя, возглавил которую Шарль Луи Наполеон Бонапарт, ставший императором Наполеоном III. Новый Наполеон, как и его прославленный дядя, начал проводить активную внешнюю политику: спустя всего пару лет после коронации он провел матч-реванш с Россией, затем поучаствовал в объединении Италии, устроил интервенцию в Мексику, где организовал целую Мексиканскую империю, пытался поддержать Польшу в ходе восстания 1863 года, начал захват Кохинхины и повоевал в Китае.

Впечатлившись эффективности германских винтовок Дрейзе, Наполеон III заказал срочно сделать «то же, но вдвое лучше», и, в отличие от большинства подобных заказов, этот был выполнен: на вооружение французской армии начали поступать винтовки Шасспо, отличавшиеся от германских вдвое большей прицельной дальностью, надёжностью и примерно вдвое более высокой скорострельностью.

В Пруссии в 1861 году к власти пришел тандем из короля Вильгельма I и канцлера Отто фон Бисмарка. В 1864-66 годах Вильгельм и Бисмарк провели успешную операцию по исключению Австрии из процесса объединения германских земель: в результате войн с Данией (1864) и Австрией (1866) Пруссия создала Северогерманский союз — военно-политическое объединение 22 королевств, княжеств, герцогств и вольных городов, лидером которого была Пруссия.

Непосредственным поводом к началу войны стал династический кризис в Испании, на престол которой претендовал родственник Вильгельма I Леопольд Гогенцоллерн, и провокация Бисмарка: когда Вильгельм I отказался беседовать с французским послом в Бад-Эмсе и предложил продолжить диалог в Берлине, Бисмарк опубликовал сообщение об отказе Вильгельма беседовать с послом, убрав последнюю фразу. В ответ на такое оскорбление Франция 19 июля 1870 года объявила Пруссии войну.

Ход конфликта

Митральеза

Французская армия оказалась совершенно не готова к войне — современными игольчатыми винтовками было вооружено около трети войск, артиллерия имела на вооружении бронзовые дульнозарядные пушки, отсутствовала налаженная система снабжения войск и опыт современной войны. У французов были митральезы, но не было ясной идеи, как их применять. Прусская же армия была полностью вооружена игольчатыми винтовками Дрейзе (правда, уже устаревшей конструкции), артиллерия — казнозарядными стальными орудиями; имелась четкая структура управления «армия-корпус-дивизия», отработанная еще в войне с Австрией. Единственное, в чем Франция превосходила Пруссию — это флот, но вот как раз флот в этой войне оказался не у дел.

Карта боевых действий

2 августа 1870 г. французская армия начала наступление на Саар, но уже 3-4 августа войска Северогерманского союза и примкнувшей к ним Баварии начали встречное наступление в глубь Франции. В приграничных сражениях у Вейсенбурга, Вёрта, и Шпихерна французские войска были разгромлены, 19 августа двухсоттысячная французская армия была окружена в Меце (сдались 27 октября), а 1 сентября под Седаном оказалась разгромлена шедшая на выручку Мецу армия — в плен попали 86 тысяч человек, в том числе и сам император Наполеон III. Известие о пленении императора вызвало традиционную для Франции реакцию в форме революции, и 4 сентября Наполеон был заочно низложен.

После победы под Седаном германские войска продолжили наступление, 17-19 сентября окружили Париж и продолжили наступление на Орлеан. Французы, однако, сдаваться не собирались, на юге Франции оппозиционный политик Леон Гамбетта организовал мобилизацию всех, кто попался под руку, к нему на помощь прибыл знаменитый итальянский революционер Джузеппе Гарибальди. 9 ноября французской армии удалось отбить Орлеан, но в ноябре-декабре германские войска заняли севернее Парижа города Амьен и Руан, а южнее — осадили крепость Бельфор, продержавшуюся, однако, почти до подписания перемирия. 4 декабря немецкими войсками был вновь захвачен Орлеан, а в январе 1871 года — город Ле-Ман. Несколько попыток окруженных французских войск прорваться из Меца, Парижа и Бельфора потерпели неудачу, 18 февраля 1871 года сдался Бельфор, 1 марта немецкие войска вошли в Париж, а 3 марта Национальное собрание Франции, которое возглавил Адольф Тьер, ратифицировало подписанный 26 февраля прелиминарный мирный договор.

18 января 1871 г. в захваченном Версале Вильгельм I и Отто фон Бисмарк провозгласили создание нового государства — Германской империи, в состав которой вошли все государства Северогерманского союза, а также Бавария, Пфальц, Баден и Вюртемберг.

10 мая 1871 г. Франция и Германия заключили мирный договор, согласно которому Франция теряла Эльзас и большую часть Лотарингии и выплачивала Германии контрибуцию в 5 миллиардов франков.

Парижская коммуна

Между тем, в пережившем осаду и бомбардировку Париже царил натуральный бардак: власть в городе стали брать в свои руки члены парижской национальной гвардии, благо во время осады численность этой гвардии достигала трехсот тысяч человек. После подписания прелиминарного мира правительство Тьера сначала отказалось платить национальной гвардии жалование, а 18 марта и вовсе попыталось разоружить гвардейцев. Попытка захватить сконцентрированную на Монмартре артиллерию национальной гвардии вызвала массовое восстание, в результате которого власть в Париже взял в свои руки Центральный комитет Национальной гвардии.

Однако это восстание не было поддержано в остальной Франции, да и сама коммуна так и не смогла сформулировать ни плана действий, ни требований к эвакуировавшемуся в Версаль правительству, ни наладить систему управления в самом Париже. Оставшиеся верными Тьеру войска вскоре получили подкрепление из числа досрочно освобожденных Германией военнопленных (Бисмарк был явно не в восторге от левого правительства в Париже) во главе с генералом Мак-Магоном, затем в течение апреля-мая правительственные войска один за другим отбили окружавшие Париж форты, после чего 21 мая последовал штурм Парижа. В течение недели шли уличные бои, коммунары и версальцы устраивали расстрелы пленных и заложников, 29 мая был захвачен форт Венсенн — последний удерживаемый коммунарами пункт.

Итоги войны

• Объединенная Германия (перед началом войны — союз с президентом во главе, после окончания — уже империя с императором во главе) получила мощный толчок к дальнейшему развитию (как за счет собственно объединения, так и за счет угольно-железных ресурсов Эльзас-Лотарингии и пяти миллиардов бабла).
• Франция уже навсегда превратилась в республику, затаила на Германию лютую ненависть и поклялась отомстить любой ценой и в союзе с кем угодно.
• Россия с ходу объявила об отказе от соблюдения условий Парижского мира 1856 года, но одновременно, неприятно удивленная резким объединением кучи мелких Германий в одну крупную, начала искать подходы к Франции, чисто на всякий случай.
• На юге Европы радостно объединилась Италия, которой мешал только французский гарнизон в Риме.
• Австро-Венгрия (в которую ровно за 3 года до того превратилась Австрийская империя аккурат после такого же разгрома от Пруссии) окончательно осознала, что вопросов о лидерстве среди германских народов ей лучше не поднимать и довольно быстро вошла в кильватер Германии.

Мир

По мирному договору немцы вернули старые имперские территории — Эльзас и Лотарингию, заставили французов уплатить за дебош и потасовку, слупив 5 миллиардов франков контрибуции, и завершили объединение Германии. Это стоило им около 30 тысяч убитыми. Помимо всего прочего, французы чувствовали себя по-настоящему униженными и опущенными. Эльзасцы и лотарингцы были недовольны своим вхождением в Германскую империю, а главное, с их потерей не могла смириться Франция. В знак траура статуя Страсбурга на площади Согласия была задрапирована чёрной тканью, а на месте Эльзаса и Лотарингии на картах Франции красовалось чОрное пятно. Реванш стал своеобразной национальной идеей французов, источником вдохновения для её публицистов, писателей и художников, одной из важных предпосылок будущей Первой мировой войны. Сделанное Бисмарком и Мольтке дело оказалось настолько крепким, что его не сумели разрушить две мировые и одна холодная война. Ну и конечно, победа немцев окончательно отбила у Австрии охоту вступать в войну. Если в июле 1870 года при дворе Габсбургов царила жажда реванша за 1866 год, то после волны депеш о победах немцев в окружении Франца-Иосифа гнездилась одна мысль — только бы Мольтке не повел своих зольдатен добить Австрию.

Алсо эта война окончательно изменила характер ведения боевых действий. Окончательно канули в Лету плотные колонны пехоты. Железные дороги стали залогом успешного ведения военных действий и страна, ими не обладающая, автоматически обрекала себя на поражение. Войска всё более и более насыщались оружием и различными припасами, доставлять которые на конной тяге было времяёмким делом. Армии также становились всё более массовыми вследствие увеличения населения и возрастания экономических возможностей у европейских стран, которые теперь могли произвести оружия, одеть, накормить и оперативно перебрасывать по железке. Они всё быстрее собирались, всё лучше вооружались, всё качественней оснащались и всё резвей перебрасывались куда угодно благодаря поездам и пароходам. Казнозарядное оружие окончательно заменило дульнозарядное на поле боя. Кроме того, килотонны гуро в ходе сражений, осада Парижа и гибель мирного населения произвели большое впечатление на массовое сознание европейцев благодаря росту образования, урбанизации и возросшему печатному делу; как следствие, война постепенно теряла свой романтический флёр. Не случайно после 1871 года в Европе стало набирать силу пацифистское движение — вероятно, в этом и состоял главный урок той войны.

Мемы

Кайзер с паладинами...

...и их унылый косплей

Вот эти ребята

А это французы. Найдите 10 отличий...

А сюда ли ты зашел, французик?

Атака Бредова

Самоубийственный кавалерийский раш кирасир генерала фон Бредова в битве при Марс-Ла-Туре. Должен был сбить наступательный порыв превосходивших численно французов. Атака кавалеристов Бредова на впятеро превосходившего численно противника навела шороху на французских позициях, но в итоге завершилась прискорбно для атакующих. Тем не менее Бредов показал, что кавалерия еще стронг, получил Железный крест, почет и уважение.

Атака Маргерита

Не менее самоубийственный раш марокканской кавалерии лягушатников в деле при Седане. Должен был прорвать кольцо вокруг Седана. Вызвал обильное слезотечение у короля Пруссии Вильгельма I, в молодости водившего кавалерию в атаки на полки первого Наполеона. Конец был аналогичный атаке Бредова, с той лишь разницей, что цель нихера не была достигнута, а Маргерит хоть и стал героем, но дохлым.

Прусские уланы

Превратились в самый настоящий мем в ходе полемики между Бисмарком и Тьером. Железный канцлер упрекал Тьера в том, что служившие во французской армии нигры и арабы в бою ни на что не годны, а вот воевать с прусскими ранеными и санитарками большие мастера. Охуевший Тьер ответил, что немцы тоже используют такие части, например улан. Бисмарк удивился — а схуя ли? Выяснилось, что Тьер считает улан какой-то народностью на востоке Германии, навроде татар или калмыков в русской армии. Бисмарк пытался объяснить, что это такой же вид кавалерии, как и все остальные, но не особенно удачно: и в Первой мировой войне союзники кричали об особой «гуннской народности». Связано это было с тем, что уланами бравые парни в конфедератках и с пиками назывались только в России, Австрии и Пруссии, а в остальных Ивроппах сия кавалерия называлась «лансеры» или «лансье» от расового французского lance — пика.

Франтиреры

Расовые французские партизаны. От лягушачьего «francs-tireurs», вольные стрелки. Толпы вооруженных французских гражданских, как городских, так и селюков, которые стреляли из-за угла в солдат, а потом убегали, а иногда и подбрасывали яду. Толку от этого было не особо много, а немцы только ожесточались, расстреливая взятых в бою гражданских. Выглядели действия франтиреров примерно так — какой-нибудь лягушатник в рабочей блузе палил в немца из прадедушкиного ружья, в ответ Ганс хватал саблю или винтовку, гнался за ним через палисадники, в красках расписывая, что он сделает с ним и с его мамкой, после чего следовал короткий суд и потомка мушкетеров вешали. Не всегда, конечно. Кстати, Бисмарк очень расстраивался, если партизан попадал в руки пруссаков, а не баварцев, ибо его земляки с подобной публикой не заморачивались, а вот баварцы могли и покуражиться.

Вундервафли и изобретения

Митральеза

Всякая скорострелка, называть ли ее картечницей или вновь придуманным словом пулемет (и избавь нас от лукавого и метафоры!), все же есть не более, как автоматический стрелок, т. е. самостоятельного вида поражения не дает… по всем неудобствам уже есть артиллерийское орудие.

— Генерал Драгомиров чморит митральезы

Если бы одного и того же человека нужно было убивать по несколько раз, то это было бы чудесное оружие… На беду, еще не находилось таких музыкантов, которые были бы в состоянии переменять направление ствола десять раз в секунду».

— Он же, всё не может успокоиться.

Принцип действия митральезы Реффи

В отличие от своих заокеанских коллег европейцы подошли к делу фаршировки человеческих тушек свинцом несколько с другой стороны: если Эйджер и Гатлинг приделали к своим картерницам ручки, которые могли крутить специально обученные негры, то француз Монтиньи не стал заморачиваться по шестерёнкам. Спиздив идею у бельгийца Фафшампса, он просто взял стальную болванку и провертел в ней 37 отверстий навроде ружейных стволов. Ручку, правда, всё равно пришлось приделать, чтобы завинчивать казённик, ну да и хуй с ней — пусть будет. Наполеону-младшему такая пушка пришлась по нраву и была быстро принята на вооружение. Да вот беда: по тем временам такое орудие было передовой разработкой и чудом техники, а потому его сразу засекретили. Причём шпионов боялись настолько, что митральезы решили не светить даже на учениях. В результате чего французские артиллеристы не могли толком разобраться, как же лучше применять сей девайс и накатать рекламацию на его недостатки.

А недостатков хватало. Первый из них — большой вес конструкции: вместе с лафетом она немногим не дотягивала до тонны. То есть это была нормальная такая пушка, которую надо было транспортировать целой упряжкой лошадей, а приведение в боевую готовность требовало не одной минуты. Ни о какой поддержке наступающей пехоты не могло быть и речи: встали на холмике всей батареей в шесть стволов и шмаляем по врагам. Второй недостаток — все стволы стреляли залпом. А потому как пули из нарезного оружия — это совсем не картечь и летят параллельным курсом довольно долго, то будут изорваны в ошмётки пара-тройка вражин, а их соседей по строю пронесёт .С этой бедой попробовал справиться мосье Реффи, приделавший к казённику хитрую рамку, позволявшую вести огонь очередью и попутно сокративший огневую мощь системы на 12 стволов. Рамка приводилась в движение ручкой, уже второй в конструкции. Французы повздыхали, но что поделаешь — пусть и вторая ручка будет. Всё вышеописанное привело к тому, что эта здравая в целом разработка не повлияла на исход боевых действий, а к самим митральезам относились с пренебрежением вплоть до появления картечницы автоматической.

Игольчатые винтовки

Пушкота

Винтовка Дрейзе

Ружье Шасспо

Прусская 6-фунтовая (57 мм) пушка Feldkanone C61 с клиновым затвором.

Если близко есть француз, мы наводим пушку

После эпического разгрома австрийцев, использовавших дульнозарядные капсюльные винтовки Лоренца, в 1866 г., пруссакам с их игольчатыми казнозарядными винтовками Дрейзе противостояли более продвинутые французы с также игольчатыми винтовками Шасспо, что нивелировало преимущество пруссаков в пехотном бою. Если сражение с австрийцами напоминало стрельбу в тире из-за того, что австрийцам приходилось подыматься для перезарядки ружья, то теперь обе стороны свободно перезаряжались на животе.

У игольчатых винтовок были свои недостатки, такие как архаичная бумажная гильза и недолговечность игл. Странным было решение использовать бумажные гильзы, когда по всему просвещённому миру шёл переход на металлические. Поэтому игольчатые винтовки быстро сошли на нет в обеих странах через несколько лет после окончания войны. Немцы перешли на Маузер 71, а французы на винтовку Гра. Но стоит отметить наличие у них прогрессивного скользящего поворотного затвора, который имел бо́льшие перспективы по сравнению с бытовавшими в те годы разнообразными и нелепыми с сегодняшних дней крановыми (винтовка Верндля), откидными (винтовка Крнка), качающимися затворами (винтовка Мартини-Генри), канувшими в Лету годам к 1890-м.

Алсо, существовали не только игольчатые ружья и винтовки, но и револьверы. Причём игольчатый револьвер Дрейзе сконструировал сын автора винтовки Дрейзе, Франц фон Дрейзе. Однако шестизарядники оказались хлипкими и ненадёжными даже по меркам игольчатого оружия, и их было выпущено всего лишь одна тысяча экземпляров.

Шпилечные револьверы

Гораздо более успешной и продвинутой конструкцией для короткоствола и длинноствола, чем игольчатое оружие, было оружие со шпилечными патронами, которое начал производить хитрый французишко Казимир Лефоше в 1853 году. Суть шпилечного патрона состояла в том, что для воспламенения пороха использовалась «шпилька», по которой бил спусковой механизм. Проблема была ровно одна: патроны нужно было снаряжать очень осторожно, чтобы не ёбнуло в руке. Шпилечные револьверы Лефоше получили относительно широкое распространение из-за дешевизны и продержалась аж до самого конца XIX века, когда в конце концов они уступили место всяким «бульдогам» и прочим «герсталь-агентам». В отличие от всяких-разных ковбоев, которым для решения важных вопросов хватало лишь шести патронов в барабане старины Кольта, французы не стеснялись выпускать 10-зарядные, 12-зарядные и даже 30-зарядные вундерваффельные «агромадные ливарьверты», часть из которых была двух-, а иногда и трёх-ствольными.

На войне же и на серьёзных разборках после войны конструкцию Лефоше ждала та же судьба, что и игольчатую конструкцию Дрейзе: из-за сомнительной безопасности она была быстро забыта, как только было освоено производство нормальных патронов. Оттого лягушатники приняли в 1873 году на вооружение довольно кошерный револьвер двойного действия «Шамело-Дельвинь». Немцы же активно прослоупочили до 1879 года, пока не высрали здоровую неудобную бандуру под пафосным названием «Рейхсревольвер», в котором даже гильзы приходилось выбивать отдельным шомполом, ибо экстрактор прикрепить случайно забыли.

Пушки Круппа

Эпические немецкие артиллерийские вундервафли. Имели стальной нарезной ствол и казённое заряжание, дававшее +100500 к скорострельности немцам и −105000 к выживаемости французам. В минуту крупповская бабахалка высаживала шесть выстрелов, но опытный и хорошо натренированный расчет мог выпускать ежеминутно до 10 снарядов. Для сравнения максимальный темп стрельбы французских орудий не превышал двух выстрелов в минуту. До кучи высокая скорость стрельбы крупповских пушек дополнялось повышенной дальнобойностью. Они забрасывали фугасные снаряды на дистанцию до 3500 метров, а у французских полевых артиллерийских систем предельная дальность стрельбы не превышала 2500—2800 метров. В результате колбасники могли с безопасного расстояния расстреливать французские батареи, а затем — сметать ураганным огнем пехоту, обеспечивая успех в, казалось, безальтернативно прокаканной баталии. У французов же артиллерия была дульнозарядной, а стволы изготавливались из бронзы. По сути, Франция стреляла из той же артиллерии, что и во времена Наполеона, только с нарезами.

Аэростаты

Гамбетта сваливает из сраного Парижа на сраном аэростате

И французы, и немцы использовали привязные воздушные шары для корректировки артиллерийского огня и как средство связи. Кроме того, именно в ходе Франко-прусской войны аэростат был использован как транспортное средство. Именно на аэростате Гамбетта съебался из Парижа, дабы поднимать всю Францию на махач с колбасниками. Но в отличие от взлетевшего Гамбетты, его идея не особо взлетела. И если только-только образовавшийся второй Рейх уже через 30 лет юзал немного более крепкие цеппелины, то в чуть более южной империи будейовицкого анабасиса аэростаты и в Первой Мировой числились вундервафлями.

Бронепоезда

Как и участники американской Гражданской войны, обе стороны активно использовали железнодорожную артиллерию. Французы нередко ставили на бронепоезда митральезы и при помощи такой вундервафли ходили на вылазки из Парижа, а колбасники ставили на ж/д платформы крупповские пушки и использовали получившуюся конструкцию для обстрела Парижа. Под конец войны военный инженер Буайен разработал проект безрельсового бронепоезда для переброски десанта с возможностью установки орудий. Интересен был сей шушпанцер еще и тем, что передвигаться должен был с помощью «самоукладывающегося рельсового пути», то есть, по сути, гусеничного хода. Этакий мамонт-танк своего времени, вот только война окончилась, а денег у проигравшей страны на реализацию столь эпичной разработки не было.

Меметичные участники

Пруссия и Ко

Хельмут фон Мольтке Старший — сумрачный гений тевтонского стратегического планирования, приложивший руку и мозги к победе немцев в этой войне. Алсо выделялся своей внешностью среди всех генералов той войны. Ни бороды, ни бакенбард, ни усищ. Настоящее лицо монаха.

Я очень рад, что во время проезда моего через Берлин, в самый день объявления Францией войны (15 июля) я имел случай обедать за table d'hôte'oм прямо напротив генерала Мольтке. Лицо его врезалось в память. Он сидел молча и не спеша поглядывал кругом. С своим белокурым париком, с гладко выбритой бородой (он усов не носит) он казался профессором; но что за спокойствие, и сила, и ум в каждой черте, какой проницательный взгляд голубых и светлых глаз! Да, ум и знание, с присоединением твердой воли — цари на сей земле!

— Тургенев фапает на Мольтке

Алсо, памятуя о заслугах дядюшки Хельмута, немцы пропихнули таки в Международный астрономический союз цидулю о присвоении имени Великого Молчальника кратеру на видимой стороне Луны, дав понять, что имена давать они могут не только крейсерам. Алсо, крейсер «Мольтке» тоже существовал.

Фридрих-Карл Николай Гогенцоллерн — прусский принц, племянник короля Вильгельма I, человек и броненосный крейсер. Великолепный исполнитель планов Мольтке, приложивший максимум усилий для курощения и низведения армии Базена. Мольтке считал его единственным талантливым командиром из многочисленных титулованных хлыщей, командовавших соединениями крупнее полка. Получил погремуху «Красный принц» за то, что и в пир, и в мир, и в добрые люди иногда ходил в ярко алом гусарском доломане.

Кронпринц Фридрих — сын и наследник Вильгельма I. Недурно погонялся по Эльзасу за Мак-Магоном, зарекомендовал себя как талантливый полководец. Считался самым перспективным престолонаследником Европы, спал и видел воссоздание Священной Римской империи, но с либеральным режимом и парламентариями. После смерти отца стал кайзером, но так как к тому времени уже конкретно болел раком горла, проправил всего 100 дней.

Альбрехт фон Роон — еще один сумрачный тевтонский гений. Военный министр, который реформировал для Мольтке армию, в итоге весьма недурно заправлявшую франкам под хвост. До кучи именно он привел Бисмарка к королю Пруссии, заставив того сделать дядю Отто рейхсканцлером. Также человек и броненосный крейсер.

Август фон Гёбен — еще один человек и броненосный крейсер, громивший лягушатников на севере Франции. Типичный военный, долговязый, близорукий, с раннего возраста в очках. Тем не менее, до войн Бисмарка он успел повоевать добровольцем в карлистских войнах Испании, заработать там тяжелые раны, попадаться и бежать из плена, написать об этом книгу. За личную храбрость в датской кампании, комбрига Гебена выделил сам принц Фридрих-Карл Прусский, а в следующую войну его дивизия творила просто чудеса. В войну 1870-71 командовал корпусом и армией.

Август фон Блюменталь — годный штабист, ближайший сотрудник Мольтке. Получил от императора Александра II орден Святого Георгия 4-й степени. Как-то нахвастался жене в частном письме, что управляет шефом. Письмо было перехвачено австрийцами и опубликовано во всех газетах. Мольтке скромно заметил, что не читает чужих писем. Но, тем не менее — очень хороший генштабист. Именно ему принадлежит заслуга по разработке плана курощения французиков при Седане.

Франция

Наполеон III — император Франции, племянник того, тру-Наполеона. Справедливости ради, не особо и виноват в произошедшем. Больного человека заставили участвовать в кровавом фарсе, вместо того, чтобы подослать ему специалиста по извлечению камней из мочевого пузыря, а потом еще и всех собак навесили.

Ашиль Базен — маршал Франции, вполне заслуженный человек-Epic fail той войны. Монархист. Из своих коллег чаще всех подвергался анальным ласкам от колбасников. После очередной порции заперся в крепости с половиной кадровой армии, а потом сдался. Зато, будучи посажен за это в другую, тоже французскую, крепость — сбежал в страну матадоров.

Патрис Мак-Магон — еще один маршал Франции. Участвовал в Крымской войне, командовал дивизией, бравшей Малахов курган. В ходе войны с немцами неоднократно получал от них песдов, должен был ответить за все и Седан, но получил ранение, подавил Коммуну и стал президентом республики. Правда, неудачно.

Шарль Бурбаки — генерал, долгое время командовал французской гвардией. На пару с описанным ниже Гарибальди получил пиздюлей от уступающих числом, но не умением пруссаков. С горя продырявил себе башку, но неудачно. В 1874 году пошел в политику, решив стать депутатом. Nuff said, политик из него получился такой же как генерал и самоубийца.

Джузеппе Гарибальди — былинный итальянский образованный революционер. Где только не ездил, и каких только буч не поднимал. И в Бразилии был, и на стороне Уругвая супротив Аргентины воевал, у себя на родине тоже неплохо отметился и неоднократно, внеся вклад в ее объединение. Да, он даже рвался воевать на стороне северных штатов супротив рабовладельцев, но был мягко и ненавязчиво послан. Ну а затем вместе с сыновьями отправился воевать во Францию, где сумрачные немцы наглядно показали синьору Джузеппе в чем разница между генералом и полевым командиром, а также в чем разница между армиями Бразилии и Королевства обеих Сицилий и непобедимой армией Германского союза.

Жюль Брюне — ещё один профессиональный революционер. Герой фильма «Последний самурай» ИРЛ, во франко-прусской войне особо не прославился, хотя и участвовал, а вот в Японии навёл шороху, надоумив самураев послать микадо нахуй и объявить республику.

Эдуард Мане — выдающийся художник-импрессионист руками. Принимал участие в защите Парижа от краутов, особо ничем выдающимся на фронтах замечен не был. После войны вернулся к любимому делу — рисованию красками голых баб и цветочков в горшочке. Завтрак на траве же!

Франко-прусская война и Эта страна

Самым, наверное, рьяным болельщиком немецкой сборной в той войне была Эта страна. Видимо, сказывались пиздюли, полученные в свое время в Крымской войне. Еще были живы и полны сил многие ее участники. К тому же король и император Вильгельм I был георгиевским кавалером, принимавшим участие в раздаче плечом к плечу с русскими пиздюлей дядюшке Наполеона-малютки. Пруссаки платили взаимностью.

«Воспоминания о вашей позиции по отношению к моей стране будут определять мою политику по отношению к России, что бы ни случилось».

— Вильгельм I флюродросит племяннику Саше

События 1870—1871 годов оценивались в России однозначно: наши бьют «поганого хранцуза». Как результат, каждый увесистый пиздюль французикам сопровождался дождем наград от Александра II. Так, Мольтке, Фридрих Карл, кронпринц Фридрих и Альберт Саксонский стали до кучи фельдмаршалами Российской империи. Ну и конечно эпик win пруссаков в войне привел к созыву Лондонской конвенции, которая помножила на ноль все санкции и ограничения, наложенные на Эту страну после Крымского фейла. Правда, уже после победы пруссаков над Францией в русско-германских отношениях пролегла первая трещинка. Александр II заставил Берлин снизить контрибуцию с семи миллиардов до пяти. Немцы его послушались, но, как всякий на их месте, затаили легкую обиду. Что было в итоге, с кем начала позднее дружить Россия знает каждый, кто не прогуливал уроки истории.

Тем не менее, до конца своей политической карьеры и своих дней Бисмарк советовал не воевать с Этой страной. Однако, внук Вилли № 1, а позднее один австрийский художник не вняли этому мудрому совету Железного канцлера. В первом случае был успех, окончившийся поражением России и захватом земель от Таллина до Одессы, что вселило в Гитлера уверенность в ложности тезисов тов. Бисмарка. Адя писал в Mein Kampf, что слова Бисмарка относятся только лишь к периоду жизни Бисмарка, когда технический уровень и организация у обеих империй были сопоставимы. Также Адик считал, что всё могущество России подарили немецкие колонисты и наёмники, которых любили нанимать немецкие же цари и чьи фамилии оставили неизгладимый след в истории России (масштаб немецкого влияния на Россию был действительно колоссален), а после изгнания немецкого культурного слоя попавшая под власть еврейских большевиков Россия неизбежно деградирует и развалится от одного стука немецкого сапога в дверь. Гитлер посчитал, что раз Россия лишилась цивилизующего немецкого каркаса, раз ею уже не управляли немецкие братья, то он может положить наказы дедушки Отто в чулан. Но всё же подобная логически стройная картина оказалась несостоятельной, и эта иллюзия погубила его рейх и миллионы лучших немцев.

Культурота

Как это ни странно, в культуре франко-прусская война раскрыта не особо. Поэтому перечислим наиболее известные произведения, где фигурирует сабж:

«Мысли и воспоминания» — мемуары Бисмарка, в которых в красках описано, как стороны докатились до жизни такой. Читается легко и доступно.

«Заметки о войне» — весьма годный аналитический обзор сабжа от Фридриха Энгельса. Несмотря на то, что это Энгельс, коммунистического матана более чем нихуя, зато дохуя аналитики и разбора всей кампании.

«Письма о франко-прусской войне» за авторством И. С. Тургенева. Да-да, Иван Сергеевич не только стрелял зайчиков и писал хоррор про глухонемого дворника, утопившего собаку, но и оставил весьма годные письма о сабже данной статьи. Содержат максимум информации о ходе боевых действий, троллинг французов и море флюродроса прусскому оружию и генералитету.

«Пышка» известного французского пейсателя букв руками Мопассана. Повествует о судьбе патриотичной руанской бляди, оказавшейся в одном дилижансе с местными VIP’ами. На протяжении всей истории попутчики сначала агитируют Пышку «во имя Франции» перепихнуться с прусским офицером, не желающим выпускать дилижанс кроме как через свою баварскую колбаску, а потом все дружно чмырят ее за это. Есть немалое количество экранизаций данного произведения.

«Разгром» Эмиля Золя. Центральное место произведения занимает эпический баттл при Седане и разъеб Парижской коммуны. Война как она есть — с кровью, кишками, говном и шапкозакидательством.

«Битва железных канцлеров» Валентина Пикуля. В промежутках между описанием взаимоотношений и дипломатических баталий между Бисмарком и Горчаковым содержит описание хода франко-прусской войны. Читается легко и годно.

Что тут есть

• А у меня длиннее! — знаменитые стальные пушки Фридриха Круппа, бьющие на 8 километров, позволили немцам безнаказанно обстреливать Париж с господствующих высот, в то время как французские орудия (по сути, те же старые дульнозарядные бронзовые стволы, только с нарезами) прицельно били максимум на 2-2,5 километра. В итоге вооруженные этими пушками форты, вынесенные на 5 километров от центра французской столицы нисколько не повлияли на ситуацию.
  • Упомянутые ниже винтовки Шасспо превосходили по максимальной дальности своих сходных по конструкции оппонентов за авторством Дрейзе более чем в два раза. Ибо отчего у немцев, даже несмотря на лютые потери, раш, вплоть до Седана, оставался главной тактикой пехотной атаки?
    • Что самое интересное, человек и дирижабль, а тогда ещё кавалерийский командир Фердинанд фон Цеппелин, будучи наблюдателем в армии Союза, сам изволил убедиться в том, что новое оружие не предполагает пережитков линейной тактики, но вплоть до окончания войны от них ни одна сторона так и не отошла.
• Генерал-рубака ― Фридрих Карл Николай Гогенцоллерн, племянник Вильгельма I. Одновременное воплощение тропа Героический красный — имел прозвище «Красный принц» за характерный яркий мундир.
• Генерал-шахматист — фон Мольтке. Знаменитый анекдот про «достаньте конверт и следуйте согласно плану» прилагается.
  • Уже за ним через 35 лет репутацию заслужит его ученик Ивао Ояма, участвовавший в битве при Седане.
• Вундервафля — многоствольные пулеметы («митральезы») системы Реффи и Монтиньи, по сути, представлявшие собой блок нарезных стволов в бронзовом кожухе, стреляющий залпом. До изобретателя, который, видимо хотел сделать дробовик с увеличенной за счет нарезов и цилиндрических пуль дальности, не дошло, что эти самые нарезы резко уменьшают разлет свинца и убить удастся МАКСИМУМ двух-трех вражеских бойцов. Монтиньи, конечно же, приделал рукоятку а-ля Гатлинг, чтобы стрелять очередями, но тут все запороли генералы Трошю и вышеупомянутый Лебёф, боявшиеся немецких агентов. Эту страшную во всех смыслах пушку даже на учениях не показывали, так что когда она попала на фронт, французские солдаты не слишком-то понимали назначения и тактики применения этого многоствола. Не говоря о том, что весил он как хорошая гаубица.
  • Игольчатые ружья Шасспо и Дрейзе. Тонкий и хрупкий ударник, ломавшийся от частого использования, твердеющие от высоких температур резиновые обтюраторы, портящие ствол частично сгораемые бумажные гильзы. Впрочем, если для немцев этот ствол был чисто проверенным временем оружием, замену которому они еще не разработали, то французы использовали такую систему из-за нехватки денег на перевооружение (ибо все финансирование шло на форты).
    • Основной причиной отказа французов от предложенной им винтовки с патроном в металлической гильзе стали всё-таки опасения логистического плана: такие патроны требовалось не только производить на крупных фабриках (которые один несчастный случай, не говоря уже о преднамеренной диверсии, мог вывести из строя на долгое время), но и доставлять впоследствии на фронт. А с транспортом у французов были очень большие проблемы. В то же время, бумажные патроны для винтовки Шасспо солдаты могли изготавливать сами в любой момент, и компоненты для них можно было возить немного проще (пули всё ещё можно было выплавить на привале, порох привозился единой массой как для пехоты, так и для артиллерии, а капсюли были небольшие и носить с собой их запас было не так трудно, нитка же с бумажкой у любого приличного солдата всегда были с собой).
  • Спустя три года после войны французский инженер Буайен разработал проект безрельсового бронепоезда с возможностью перевозки десанта и артиллерии, способным на выполнение роли мобильного штаба. Интересно то, что эта машина должна была передвигаться с помощью передвижного рельсового пути, то есть, по сути, гусеничного хода (на одной гусенице шириной во весь корпус), который можно было бы использовать и на бездорожье. Погубило проект то, что максимально мощная на тот момент массовая паровая машина могла развить едва ли 40-50 лошадиных сил, чего явно не хватало, чтобы сдвинуть этот мамонт-танк с места. Да и жило военное министерство после Парижской коммуны не жирно.
• Восстание в тылу — восстание в осаждённом Париже.
• Враг мой ― в битве при Орлеане немецкими войсками командовал баварец Людвиг фон дер Танн, успевший до этого повоевать против Пруссии в Австро-прусской войне. Французами был закономерно разбит в битве при Кульмье.
• Гордая и воинственная раса ― комическая субверсия: Тьер в переписке долгое время упрекал Бисмарка, что у пруссаков служит какая-то дикая народность — «уланы». То, что этим словом обозначались лёгкие кавалеристы, аналогом которых во французской армии были шеволежеры, французский президент явно не знал.
  • У французов, обладающих африканскими колониями, в свою очередь служили зуавы — магрибинцы в характерной восточной форме, а в лёгкой кавалерии служили спаги.
• Делатель королей — именно фон Мольтке, фон Бисмарк и часто забываемый на их фоне фон Роон сделали своего президента (по совместительству короля Пруссии, являвшегося президентом германского союза) императором.
• Дойти до самоубийства — с прикрученным фитильком Шарль Бурбаки, чью армию немцы выдавили к швейцарской границы и вынудили интернироваться, не пережил позора и попытался застрелиться, но лишь продырявил челюсть.
• Лирой Дженкинс — атака фон Бредова. Последний парад для прусских кирасиров, по итогам и ходу действия практически полностью скосплеивший атаку Бригады легкой кавалерии под командованием сэра Кардигана.
  • И французская атака Маргерита, где «Дикая дивизия» французского марокканского разлива должна была прорвать блокаду Седана. Увы, в отличие от его прусского коллеги, даже пирровой победы Маргерит достигнуть не сумел.
• Мэри Цзы — сценарий «загнанную в безнадёжное положение армию героически спасает хитроумный герой», столь любимую у образчиков тропа, провернул князь Крафт цу Гогенглоэ унд Индельфинген. В битве при Гравелоте этот интересный молодой человек, выкатив на прямую наводку орудия, просто смёл огнём теснивших немцев на флангах французов. Офигевший от такой наглости Базен вместо продолжения наступления отдал приказ об отходе в Мец.
• Неопытный генерал — возгласа: «Сказочный генерал! Зачем его только из академии выпустили?» достойны многие как прусские, так и французские командующие. Множество битв шло по следующему сценарию:

1. Немцы с громким «Ура-а-а-а!» делают раш на французские позиции, положив изрядное количество народу.

2. Французы, отбив атаку или отступив, не решаются произвести контратаку, продолжая сидеть на том же месте.

3. Дойче Зольдатен, сделав выводы из неудачного наскока в лоб, пытается ударить во фланг или вообще, наиболее слабое место во французской обороне. Занавес.

Тем не менее, особого упоминания заслуживает троица французских маршалов.

1. Эдмон Лебёф — разжигатель войны и эталонный потрошиллинг, который до войны с Германским союзом командовал лишь взятием императорского дворца в Нанкине, разработчик крайне неудачного плана наступления на Союз.
2. Патрис Мак-Магон — средний офицер, исполнительный профессионал без фантазии, командовавший частью, бравшей Малахов Курган на излете обороны Севастополя, все те факты о нерешительности действий — о нем.
3. Наконец, завершает наш парад горе-палковводцев Франсуа Базен, который при наличии немалого боевого опыта (к слову, воевал с 1835 года) проиграл ВСЕ битвы, и даже будучи в состоянии одержать тактическую победу, сдался на милость победителей.

• Объединительная война — являлась таковой для Пруссии и Ко. И для Наполеона III, который считал этот конфликт мощным стимулом к объединению для народа. Разумеется, под его началом (ибо к 1870 году рейтинги принца-президента упали на треть).
• Полевой командир — знаменитый образованный революционер и герой итальянских войн Джузеппе Гарибальди, который до франко-прусской войны участвовал в немалом количестве конфликтов (даже в уругвайской гражданской!), здесь проявил себя как эталонный Фейлор, ибо дойче зольдатен оказались лучше мотивированы, вооружены и дисциплинированы, чем его боевики.
• Попасть в плен — маршалы Франции о четырёх головах (Мак-Магон, Канробер, Лебёф и Базен) во главе с самим императором Наполеоном III.
• Презренный Джа-Джа — Франсуа Базен. Найти оценки о нём что у современников, что у потомков, где бы сего палковводца не обкладывали бы известными органами, крайне затруднительно. Учитывая, что будучи идейным монархистом, он сдал Мец после новостей о падении Второй Империи, то неудивительно, что потом ему присудят вышку, и лишь заступничество Мак-Магона его спасёт.
• Традиции превыше разума ― со стороны объединённых немецких войск порой случалось, что при попытке перестроиться в стрелковую цепь, офицеры пинками загоняли солдат в шеренги времён Наполеоновских войн, а кавалеристы рубились на холодняке, как в старые добрые времена Лейпцига и Ватерлоо. Это при наличии нормальных винтовок и современной нарезной артиллерии. Кто-то сказал «Война Севера и Юга», на которой побывали прусские наблюдатели? Ага, щас! Эти ваши пиндосы не умеют маршировать в ногу и вместо нормальной войны занимались какими-то укуренными манёврами, нормальная армия воюет по заветам Старого Фрица.
• Фанат пришёл к успеху ― при штабе Мольтке постоянно находился некий сын Сацумского самурая Ивао Ояма, впоследствии ещё не раз сумеющий применить полученные знания на практике..
• Халиф на час — императрица Эухения Монтихо, процарствовавшая три дня с момента пленения мужа до Парижского восстания.
  • Инверсия с Мак-Магоном: планировался как временный президент со стороны монархистов, чтобы выиграть время для поиска подходящей кандидатуры на трон, а в итоге пробыл на посту полный срок даже когда план реставрации монархии провалился.
• Человек и пароход — в честь генералов Гёбена и фон дер Танна во времена Второй Империи назвали линейные крейсера. Также в битве при Гравелоте отличился будущий человек и дирижабль Пауль фон Гинденбург. Субверсией тропа стал юный гусар Август фон Макензен, в честь которого назовут недостроенную серию крейсеров.

Где встречается

• Сборник «Меданские вечера» (1880), который подготовил Золя (Медан — место), где он приобрел дом. Каждый из представителей «натуралистической школы» написал для него по произведению о войне.
  • Сам Эмиль Золя — мрачный эпизод «Осада мельницы».
  • Жорис Карл Гюисманс — «С мешком за плечами», о рядовом, лишенном желания сражаться, стихийном пацифисте, который к тому же еще был болен.
  • Ги де Мопассан — «Пышка».
  • Анри Сеар — «Кровопускание», об осаде Парижа.
  • Леон Энник — «Дело большой семерки», об избиении проституток.
  • Поль Алексис — «После боя», о знатной даме, искавшей своего мужа на поле боя и нашедшей его труп.
• Также Мопассан написал ряд рассказов — «Мадемуазель Фифи» и др.
• Николай Некрасов:
  • «Страшный год».
  • «Современники». Питерский финансовый туз фон Руге хотел прикупить у Наполеона III титул герцога, но император был разбит пруссаками и низложен, сделка сорвалась.
• Ф. М. Достоевский:

Тут уж Юлия Михайловна решительно прогнала было Лямшина, но в тот же вечер наши целою компанией привели его к ней, с известием, что он выдумал новую особенную штучку на фортепьяно, и уговорили ее лишь выслушать. Штучка в самом деле оказалась забавною, под смешным названием «Франко-прусская война». Начиналась она грозными звуками «Марсельезы»:
Qu’un sang impur abreuve nos sillons («Пусть нечистая кровь орошает наши борозды»)!
Слышался напыщенный вызов, упоение будущими победами. Но вдруг, вместе с мастерски варьированными тактами гимна, где-то сбоку, внизу, в уголку, но очень близко, послышались гаденькие звуки «Mein lieber Augustin» ("Мой милый Августин). «Марсельеза» не замечает их, «Марсельеза» на высшей точке упоения своим величием; но «Augustin» укрепляется, «Augustin» все нахальнее, и вот такты «Augustin» как-то неожиданно начинают совпадать с тактами «Марсельезы». Та начинает как бы сердиться; она замечает наконец «Augustin», она хочет сбросить ее, отогнать как навязчивую ничтожную муху, но «Mein lieber Augustin» уцепилась крепко; она весела и самоуверенна; она радостна и нахальна; и «Марсельеза» как-то вдруг ужасно глупеет: она уже не скрывает, что раздражена и обижена; это вопли негодования, это слезы и клятвы с простертыми к провидению руками:
Pas un pouce de notre terrain, pas une pierre de nos forteresses ("Ни пяди нашей земли, ни камня наших крепостей")!
Но уже она принуждена петь с «Mein lieber Augustin» в один такт. Ее звуки как-то глупейшим образом переходят в «Augustin», она склоняется, погасает. Изредка лишь, прорывом, послышится опять «qu’un sang impur…», но тотчас же преобидно перескочит в гаденький вальс. Она смиряется совершенно: это Жюль Фавр, рыдающий на груди Бисмарка и отдающий всё, всё… Но тут уже свирепеет и «Augustin»: слышатся сиплые звуки, чувствуется безмерно выпитое пиво, бешенство самохвальства, требования миллиардов, тонких сигар, шампанского и заложников; «Augustin» переходит в неистовый рев… Франко-прусская война оканчивается. Наши аплодируют, Юлия Михайловна улыбается и говорит: «Ну как его прогнать?»

— «Бесы»

• Глеб Успенский, «Выпрямила». «Попали мы в версальские военные суды, где в то время „разделывались с коммунарами“. Разделывались с ними без всякого милосердия. В полтора часа разбиралось по пятнадцати дел, причем, что бы ни лепетал в свое оправдание подсудимый, большею частью несчастнейшего вида портной, сапожник, подмастерье, господа судьи „именем французского народа“ упекали его в Кайену, Нумею…»
• Алексей Толстой, «Гиперболоид инженера Гарина». Эпизодический персонаж — престарелая немка, вдова героя франко-прусской войны, дожившая до разгрома Германии в Первой мировой.
• Валентин Пикуль, «Битва железных канцлеров».
• «Коммуна (Париж, 1871)» — весьма нестандартный фильм Питера Уоткинса 2000 года с элементами ролевой игры и фантастическим допущением в виде телевидения в Париже 1871 года, в жанре докудрамы рассказывающий о жизни Парижской коммуны.
• Луи Буссенар участвовал в войне в качестве врача. Может, и написал какие-то очерки по итогам…

См. также

• Гражданская война в США
• Маленькая победоносная война
• Крымская война