Старец — уважаемый, пожилой старик; особо досточтимая форма для обращения к возрастному человеку, указывающая на то, что он обладает большим опытом и наделён особыми, важными для людей знаниями. Почитание старцев развито в религиозных кругах.
В русском языке старцем называют особенно уважаемого, мудрого старика. Обычно такой старец обладает длинной седой бородой и выглядит благообразно.
Старчество на Руси процветало уже в древности – об этом свидетельствует Киево-Печерский патерик.
Почитание старцев (монахов, которые прожили в отшельничестве до существенных лет) распространено в православии, причём как отмечали некоторые священники, нередко приобретало совершенно фантасмагорические варианты, когда человеку нужен именно старец, он отказывается признавать обычного священника авторитетом, а некоторые и вовсе заявляли, что православие самая верная религия, так как в ней есть старцы.
Напротив, все больше и больше набирает обороты маховик «лжемистического гуруизма», когда люди под Православием понимают исключительно то, что связано со «старцами», а духовную жизнь сводят к поискам этих «старцев» и вниманием только лишь тому, что исходит из их уст, – а исходить из них может такое, что к христианству отношения вовсе не имеет…
Некоторые православные чувствуют прямо какую-то ущербность и неполноту своей духовной жизни без старцев; некоторые стремятся «проверить» у старца советы своего духовника… Всё это подпитывается немалым количеством соответствующей околоправославной литературы.
Как отмечали священники, настоящие старцы — люди, достигшие высочайших градусов моральной чистоты, которых можно назвать святыми при жизни; однако таких людей на практике очень мало, в основном о них известно из житий, зато много тех, кто выдаёт себя за старцев — или по недомыслию или ЧСВ, или вообще злонамеренно.
Отмечается, что люди начинают обращаться к подобным старцам как к неким экстрасенсам, задавая им вопросы о том, как поступить в той или иной ситуации, задавая прочие практические вопросы о профанской жизни, что само по себе является искажением идеи старчества, ведь зачем духовное лицо спрашивать о мирском? Не говоря о том, что согласно христианскому вероучению, знать будущее в точности ни один человек не может, даже старец, оно известно только Богу; церковная жизнь такими профанами превращается в подобие «мистики» и «магии».
