Копипаста:Флот и интеллект
Впрочем, я сейчас не о том, что народ, смеющийся над своим флотом — народ конченый. Про это много раз говорилось, не будем повторяться. Я вот о чём. Флотофобия — это такая форма антиинтеллектуализма. Флот — самый сложный вид вооружённых сил, его применение требует определённых интеллектуально-нравственных качеств, причём на всех уровнях, от обслуживания машин до "большой стратегии". Не всякий народ может преодолеть этот барьер, "колоть орехи дано не каждому".
Русским, как известно, свойствен антиинтеллектуализм. Как примерно высказывался об этом Галковский: в глазах простых людей (ну то есть быдлов) человек, живущий интеллектуальной жизнью — учёный, писатель, художник и т. п. — это буквально дурак и сумасшедший, "смешной ебанатик". Максимум, что ещё можно простить — залихватскую игру на гармошке, или, в крайнем случае, на гитаре, но только чтобы исполнитель был "нормальный мужик". Скрипочку в руках омежки не простят никогда. Слы, ты чо пиликаешь? Пидор, что ли? Дальше скрипочка ломается, а её владелец получает живительных. Поначалу опиздюленный искренне удивляется, недоумевает: за что? Он ведь им ничего плохого не делал. И с ориентацией у него всё в порядке (пидоры в основном пианисты). Со временем до него доходит: духовные проявления выше средних среди моего доброго народа не приветствуются. Скрипочка ему не нужна. Ну, значит, на ней будут пиликать другие народы.
То же и с морскими вопросами. Они попросту слишком умны для этого народа, а потому всё, с ними связанное, вызывает у него неприязнь.
Но тут видится странное противоречие. Русские, казалось бы, вполне способны к сложной интеллектуальной деятельности. Сотни тысяч из них, если не миллионы, умеют, скажем, интегрировать по частям. То есть каких-то фундаментальных запретов на абстрактное мышление для этого народа нет. Тем не менее, некоторые не самые сложные идеи почему-то для них недоступны, как будто кто-то поставил барьер.
Вот, например, конспирология. Идея о том, что эпидемия-то фейковая, или что войнушка-то договорная — это ведь довольно простая идея. Она точно проще способа интегрирования по частям. Она не является секретной, её высказывают открытым текстом, никто ничего не скрывает. Она хорошо согласуется с данными наблюдений, в отличие от официоза. Но разделяет эту идею всё равно ничтожное меньшинство. В умах большинства есть что-то, что мешает её воспринять.
Здесь нужно пояснить, что такое интеллект на самом деле. Это не механическая способность решать определённого вида задачи — такое и безмозглые машины умеют, и намного лучше людишек. Настоящий интеллект не сводится к чистому мышлению, это не "рассудок", а "воля и рассудок", это взаимодействие мышления и воли, это некоторая дисциплина ума, выражающаяся в способности думать о вещах, для тебя неприятных. Мало преодолеть скуку (на что уже не всякий способен) и освоить этот самый "интеграл по частям", для обладания подлинным интеллектом нужно уметь преодолевать неприязнь и отвращение. Настоящий интеллект — это способность думать мысли, которые тебе не нравятся, способность делать неприятные выводы.
Полагаю, на это не способен почти никто. Так, конспирологические идеи, какими бы обоснованными ни казались, не принимаются большинством, потому что большинству не нравится так думать, ему неприятно. А вот тем немногим, кто эти идеи разделяет, думать так как раз по нраву. Вот почему Деволенко конспиролог? От большого ума — в смысле, от выдающейся интеллектуальной дисциплины? Нет, разумеется, какой уж там ум. Просто он ненавидит и презирает Россию, да и всё чел-овечество в целом — вот ему и нравятся идеи, которые всячески унижают эти ненавистные ему предметы. Любители официоза, наоборот, конспирологию не приемлют, потому что эти идеи им против шерсти.
То же самое мы видим в морских делах. Поскребите любого русскоязычного флотофила и мэхэнианца — почти всегда вы обнаружите русофоба с очень простыми движениями души. Ну ненавидит человек Россию и русских — соответственно, любит американцев, которых считает заклятыми врагами русских, а следовательно, любит и всё то, что американцы делают. Например, их флот. Или, там, SpaceX. Приверженность тем или иным идеям происходит не от их истинности или полезности, а только лишь от чувств, которые они вызывают. Еврей, украинец или новиоп флотофил не потому, что понимает ценность флота (не понимает), а потому, что ненавидит русских. Напротив, русским флотофилия и мэхэнианство чужды, потому что слишком сложны для их умов, но это не комбинаторная сложность, а эмоциональная. В этот комплекс мемов запаковано слишком много идей, которые русским не нравятся, и обдумывать которые поэтому не выходит, чисто физиологически.
Можно всё это даже обобщить на уровень целых народов и стран. Почему одни народы склонны к завоеваниям, колониализму, господству над другими народами, а другие — наоборот? Потому что соответствующие мемы у одних вызывают положительные ощущения, а у других — отрицательные. У одних мысль о том, что-де "неплохо было бы нам править морями", вызывает, как бы выразился Крылов, прокид ума, а у других — откид. Реакции эти обусловлены, конечно же, национальным менталитетом, то есть заданы генетически. Англичане правили морями не потому, что были достаточно умными для усвоения нужных идей, а потому, что эти идеи были им по шерсти, им нравилось думать в таком вот ключе. Но потом "концепция изменилась", а англичане остались прежними. И у них начались проблемы. Это случилось в период интербеллума, когда главная роль во флоте перешла от артиллерии к авиации. Японцы первыми сумели пройти эту метаморфозу, за ними последовали американцы, а вот англичане забуксовали. Сначала они долго не могли разобраться, кому должна подчиняться флотская авиация, потом не могли строить нормальные авики (хотя многие инновации в этой области, вроде угловой палубы, принадлежали им — сапожник оказался без сапог), а кончилось всё в 60-х намеренным отказом от полноценных авианосцев, причём обстоятельства этой истории выглядели настолько "по-советски", что галковщине как-то веришь всё больше и больше... Вот вам и бывшая Владычица Морей, моя прелесть. Будь англичане действительно умны, они смогли бы перестроиться, как при переходе от паруса к паровой машине и от дерева к железу. Но они не были умны, они были такими же дураками, как все прочие. Просто в ту эпоху идеи, нравившиеся англичанам, оказались выгодными, ведущими к могуществу. А потом эпоха изменилась, но не люди. Люди никогда не меняются и всегда продолжают цепляться за приятные им идеи, невзирая ни на какие обстоятельства.
В этом трагедия "гуманитарного знания". У "технарей" их идеи оторваны от живой жизни, от чел-овеческих страстей и интересов, не вызывают живого эмоционального отклика, а поэтому их вполне можно эффективно усвоить (если преодолеть скуку). В "гуманитарке" эмоциональный отклик даёт практически всё. Поэтому многие идеи, даже самые истинные и полезные, принципиально непостижимы, ибо они неприятны. Это один из факторов, ограничивающих развитие гуманитарных наук.